Абстрактные игры

Злопыхательское введение

Чем ангелы хуже людей? Почему не дано им расти, состариться и умереть?

Ангелы. Это почти вечность. Может быть, вечность в конце концов и есть Бог? Какая чушь...

Какая скука, вероятно, быть ангелом. Сидишь себе на облаке, думаешь о возвышенном, ни тебе семечки погрызть... Ой! У них же даже женщин нет! Это все потому, что они едины, а мы... Помнится, искал человек (Адам) себе помощника и что? То-то! Сам себе помощником он не стал. Так что не в единости здесь дело. Ну, да Бог с ними (или они -- с Богом?). Пойди -- разберись.

Так вот, возвращаясь к нашим крылатым надзирателям. Сидят они так вот, на облачке, битый рабочий день без перерыва на обед и наблюдают (но неужели до сих пор -- без отвращения?) за жизнью смертных. И улыбаются, улыбаются, у-у-у!!!

Грешник, праведник, убийца, непорочная дева -- рАвно -- взирать и улыбаться. Неужели только это? Чем же это лучше телевизора, который показывает, без разбору показывает... Но тут у нас послабление -- рекламные паузы. Причем -- мы блаженны в неведении: оператор на что камеру наведет, то нам и показывают, а им? Они же видят всё! Мы-то свой пучеглазый выключить можем, а ангелам? Сиди и смотри, пусть бы даже и глаза не смотрели.

Я хотел бы представить себе жизнь ангела, одного из многих. Ангел, следящий за теми, кто может сойти или уже сошел с ума, за теми кто неустанно ищет смысл жизни, придумывает вечный двигатель...

В-общем, этот парень следит за нашей с вами психикой.

I

В начале... Да! в том самом начале, когда было Слово, тогда, когда мир рождался и обретал форму, когда были созданы твердь, вода, рыбы, гады, звери, птицы, звезды... Когда, наконец, опочил на седьмой день Создатель, увидев, что все сделанное им хорошо... Естественно, каждый из сонмища ангелов должен был выбрать себе "объект" для наблюдения.

"Выбрал" его и наш теперь уже почти знакомый... Нет, поначалу это было ничуть не хуже, чем любой другой объект. Человек ничего не знал, был доволен тем, что имел, ел себе фрукты, купался в реке, наслаждался Эдемскими пейзажами. Наблюдай, радуйся -- да и только. И только.

И тут, некто очень завистливый, не будем его называть по имени, (но это был дьявол) соблазнил-таки Еву. А что мог сделать Адам? Против женщины -- не попрешь!

Так, понятно. Вы уже ругаете ангела, который все это проворонил. Э-э-э, если б все было так просто... Это людям разрешается делать все, что их не просили, а ангелы? Сидишь -- сиди, занимайся своим делом -- правильно! -- наблюдай... Гм. Вот он и наблюдал. Думаете, это было легко? Да никто понятия не имеет, что он испытал, когда... Нет, вы представьте себе -- Адам. Совершенно голый, совершенно наивный, ничерта в жизни не понимающий и вдруг! Бабах!!! -- он знает. Знает, что голому -- стыдно, что Эдем -- совсем еще не весь мир и что -- оказывается! -- можно хотеть чего-то такого, что Богу-то и неугодно вовсе!

Как сказал кто-то чуть позже: "во многия мудрости -- многия печали".

II

И желания. Владея, не удовлетвориться малым, владея не удовлетвориться и большим, просто -- владея, не удовлетвориться. Не сразу, не наскоком, тихой сапой вползли в... ну да, в душу, в психику -- не все ли равно?! Беда в том, что теперь именно они стали той дорогой, которой стал следовать человек, не смея отвести взгляда от этой дороги, шагая, пока достанет силы, до самой смертной агонии, уже корчась от неимоверной боли, уставившись остекленевшим взглядом на то, в чем видят они свою цель... цель своей жизни.

Цель жизни. Смысл жизни. Слова, от которых у меня мурашки бегут по коже. То, что ищут люди, у которых на это есть время. Проклятие вкусивших древа Знания.

Если человек не увидел, не может увидеть, что смысл жизни -- сама жизнь, он будет искать его, метаться в своих поисках, терзать себя и других, и часто, слишком часто приходить в результате к одному и тому же -- нет такого смысла! Нет!!!

Именно тогда ему и остается одно, только одно -- кричать свое поражение, возопить о нем на весь мир, возопить к успокоенным, не подозревающим о его страшном "открытии".

"Да ты сам себе противоречишь! То тебе -- жаль губить жизнь на удовлетворение желаний, то вдруг -- жизнь, как средство поиска цели жизни -- не дело..."

Хочется заметить, пусть и повторившись: жизнь -- не средство, она -- цель. У человека есть жизнь и все, что он с ней может сделать -- прожить ее.

Нет, серьезно, вы можете предложить что-то другое?

III

Я несколько отвлекся. Вот ангел, взирающий на все это безобразие, творящееся у нас в черепушке...

. . .

Итак, чудная картина -- сидит этот самый ангел, наблюдает за состоянием наших душ...

Вы видели когда-нибудь психиатра, собирающегося на пенсию, у которого были бы "все дома"? Да, конечно, психика (???) у ангелов, должно быть, куда крепче нашей, но и стаж у него, да и чувствует он все куда тоньше... Вот дал же Бог удовольствия.

Так что уверяю вас -- крыша у него тоже наверняка поехала, и смысл жизни он тоже искал, ибо времени у него было предостаточно, и, естественно, не нашел.

Он стоит... Я говорил сидит? Ну и что? Да! Он стоит среди пустыни, ибо слишком отягощена его голова. На нем -- изорванные одежды и колпак с изображением символа того, кто обречен понимать все-все, даже мельчайшие мысли и устремления, какими бы недостойными они не были... Понимать всех. Позже, греки назвали этот символ "пси" и стали обозначать им душу. Для нас это -- только история, для него это когда-то было будущим. Возможно -- предвиденным, а возможно... кто знает? Гадать я совершенно не умею.

IV

Давно уже не выглядящий молодо, как некогда, при сотворении мира, он стоит посреди пустыни, опираясь на посох в своих невозможно истончившихся пальцах.

Что? Что? Ну что он делает здесь?

Ветер, ветер, сметающий пирамиды с лица Земли, медленно, но неуклонно -- он не трогает старика! Лишь края одежды, да верхушка одетого на голову колпака слегка трепещут, но уже нет той силы, с которой ветер сносит все на своем пути.

Груз, груз, который не отпускает его, когда-то был возложен на него, легкокрылого ангела, согнувшегося под его тяжестью. Лишь тень, тень того, кем он когда-то был, стоит посреди пустыни, сжимая рукой посох. За время, пока пирамиды полустерлись, его тело стало прозрачным и призрачным, и контуры пирамид просвечивают сквозь него.

Крылья, крылья, несшие его к Солнцу, неподъемны теперь и безнадежны старания взлететь, подняв крыло рукой.

Течет время. Песок сметает пирамиды, ветер -- песок, со временем не станет и ветра. Вопиющему не избавиться от груза. Он вопиет давно и будет вечно.

Люди! Услышьте его!!! Это важно.

P.S. Я назвал всё, здесь написанное -- "Абстрактные игры". Почему не "вопиющий"? Что приходит на ум первым -- это был бы плагиат. Но не в этом дело. Главное -- я не верю в Бога. Вера. Для людей, хорошо знакомых с математикой, я, пожалуй, объясню все болееменее доступно. Итак, вера имеет что-то общее с вероятностью. Для меня эта вероятность -- лишь одна вторая. Может, Бог есть, но совершенно так же его может не быть.

Для верующих, я хочу сказать, истинно верующих, эта "вероятность" равна единице. Я не понимаю, как это возможно, но -- не мне их судить.

Паскалю (Блезу) одной второй хватило вполне, мне ее не хватает. Наверное поэтому, все, что я написал, представляется мне лишь "Абстрактными играми".

sep.94